Н. Лидер, А. Чугунов
Шумыш, Шумыш...
Немало в России сел и деревень с необычными названиями, причем, эти собственные имена не случайны – каждое имеет свое смысловое значение, сопровождается своей историей.
На земле Татарстана, тоже немало мест, носящих загадочные имена. Одним из таких является Шумыш – исчезающая деревня, насчитывающая ныне лишь два дома. Что же хранится за этим именем и как оно появилось?
Когда-то деревня была полна жизни. В округе располагалось имение «Отрада», в котором перед революцией 17-го года жил барин, конезаводчик И.М. Крыжановский (отсюда и существующее до сих пор название соснового бора – «барский лес»). Но не очень уютно жилось в начале XX века владельцам недавно приобретенного у генерал-майора Греве имения, о чем свидетельствует телеграмма, отправленная в декабре 1905 года на имя Уфимского губернатора Цехановецкого: «Убедительно прошу принять меры успокоению крестьян агитаторы ночью собирают сходы меня предупредили жду разгрома посылаю вам телеграмму окольным путем живу моем имении бывшем Греве при деревне Шумыш Заинской волости Мензелинского уезда. Мария Вадимовна Крыжановская.». Да и к названию деревни они не имеют никакого отношения. О дальнейшем развитии событий «Заинская энциклопедия» говорит так: «Во время революции именье было разграблено и порушено, а управляющего Полита Осиповича убили…»
Путешествие по просторам интернета показало, что имя Шумыш давно употреблялось тюркскими народами. Так, оно неоднократно упоминается в материалах о башкирских восстаниях 1735-40 гг. Вот один из многих документов, который был направлен известному российскому историку Василию Никитичу Татищеву – в те времена начальнику Казанских и Сибирских горных заводов, а затем Оренбургской комиссии: «1735 г., августа 18. Доношение выборных старост Сибирской дороги В.Н. Татищеву о неучастии в восстании. Сего 1735 году августа 13 да 14 чисел собиралися мы, башкирцы всей Сибирской дороги, для совету в деревне батыря Кутукай. А именно: Катайской волости батырь Яйсан Карабашев, Табунской волости батырь Кучук Этимбетов, …Чалжаутской волости батырь Шумыш Мембетеев…»
Однако дальнейшее изучение материала показало, что фигурирующий здесь батыр Шумыш тоже не имеет отношения к нашей деревне. В доношении «толмача Ивана Дуракова в Канцелярию Главного правления заводов о поездке в башкирские земли» от мая 1736 и из писем «верных» старшин и сотников Сибирской дороги советнику А. Ф. Хрущеву в 1737 году, где сам Шумыш (Чумыш) Маметев «тамгу приложил», указано, что был он старшиной деревни Шумышевой, «что на озере Карагузе» Салзаутской (Чалжаутской) волости. А как явствует из документов архивного фонда Уральского горного управления, касающихся отвода земель под заводы, и в которых, кстати, тоже упоминается Шумыш Маметев, Салзаутская волость находилась «в обще за Уралом-горою. А межа-де той вотчине: Сеняр-озеро, а с того озера на гору Моховую, а с той горы на устье речки Исеняк, …, а с той речки через Урал-гору к Уфимской стороне на вершину речки Уилги, а с той вершины на вершину ж речки Анагуль, а с той речки на вершину речки Чусовой». На современной карте – это территории, прилегающие к автомагистрали Екатеринбург – Челябинск, вблизи от границы между соответствующими областями.
Что касается нашей деревни Шумыш, то самое раннее официальное упоминание о ней найдено в Атласе Российской Империи 1745 года. В 15-й карте Атласа (из 19) под названием «Царство Казанское с Окольными Провинциями и Частью Реки Волги» выделен «Казанской Уезд», где наряду с такими поселениями, как «Заинск», «Акташ», «Ямашева», сохранившимися до сих пор, на берегу притока Зая (под ним нужно понимать речку Шумышку) показан «Шумыш». Таким образом, датировать возникновение Шумыша нужно не позднее 1745 года. И при этом еще необходимо принять во внимание срок подготовки и изготовления Атласа (гравировка на медных листах с последующей ручной раскраской их акварелью), а также учитывать события, развивавшиеся в нашем регионе в предыдущие годы. Например, о подготовке так называемого «Атласа Кирилова», предшественника Атласа Российской Империи, русский историк В.И. Вернадский говорит так: «…В 1734 г. он выпустил небольшой атлас Русской империи, гравировавшийся с 1726 г., встреченный учеными довольно сурово, несомненно во многом неудачный, но в это время все-таки бывший лучшим и вполне добросовестным…». То есть на подготовку небольшого атласа ушло восемь лет. А несколько раньше, с 1731 по 1734 год под руководством тайного советника Ф.В. Наумова велось строительство Новой Закамской оборонительной линии, и, как отметил Р. Амирханов, к 1734 году «инженер-прапорщиками Лукой Галафеевым, Александром Трегубовым и поручиком Бровцыным была осмотрена вся линия и составлена карта». В дальнейшем, уже по ходу действия Оренбургской экспедиции, руководимой И.К. Кириловым, в 1736 году «геодезии прапорщиком Михаилом Пестриковым была составлена карта «Планъ-карта Уфимской провинции или всему башкирскому жилью и около проложенной живой линии от Волги до Сибири на 1 200 верст также прежней земляной линии и протчему". Собирал с разных карт. ...Михаил Пестриков в Мензелинске 1736 (г.) месяца декабря». Это, видимо и позволило написать В.И. Вернадскому, что в 1738 году «А.Д. Норов закончил карту Оренбургского края и порубежных земель татарских, башкирских, каракалпакских, киргизских, бухарских…»
Все эти факты с большой уверенностью позволяют предположить, что появление Шумыша и картографирование местности обязано строительству Новой Закамской оборонительной линии в 1731-34 гг. и последующей деятельности Оренбургской экспедиции. И, как следствие, утверждение известного краеведа В.С. Малахова об основании деревни «на рубеже XVIII-XIX веков», высказанное им в «Заинской энциклопедии», теперь следует признать не соответствующим действительности. Вместе с тем, не исключено, что деревня Шумыш начала заселяться еще раньше – в неофициальном порядке в период освоения земель южнее Старой Закамской засечной линии.
Отголоски, связанные с Шумышем, остались в народной памяти о Пугачевщине. Так, в Чувашии записаны предания, в которых говорится, что был в войске «Пугача чуваш по имени Шемекей. Он отличался исключительной смелостью и отвагой…. Прототипом Шемекея можно считать крестьянина-чуваша дер. Шумыш Казанского уезда Ефрема Иванова сына Бородина. Он, будучи царским солдатом, в начале 1774 года под Оренбургом перешел на сторону Пугачева». И действительно, в Шумыше до последнего времени проживали Бородины, что подтверждается списком жертв политических репрессий 30-х годов 20 века, списками погибших в Великую отечественную войну. Но насколько верно данное предание, непонятно, потому что в нем же упоминается Шумышский лес, располагавшийся недалеко от Цивильска: «Когда царица Екатерина из Казани направила в Цивильск солдат для подавления восстания, они остановились в 15 верстах северо-восточнее города, в Шумышском лесу…» К тому же вполне возможно, что название «Шумышский лес» было связано не с наименованием деревни, а отражает имя исторической личности.
Впрочем, и батырь Чалжаутской волости Сибирской дороги Шумыш Мембетеев, проживавший далеко к востоку от Заинска, и расположенный к западу от Закамья Шумышский лес у Цивильска интересны нам лишь законами словообразования в тюркских языках, что и роднит их с дорогой нашему сердцу деревней Шумыш.
Следующее упоминание о Шумыше во всемирной паутине относится к маю 1849 года. И соответствует оно началу массового заселения земель Кокчетавского уезда Акмолинской области нынешнего Казахстана: «В 1848 г. центральной властью для военной и хозяйственной колонизации Киргизской степи было решено в течение 1849-50 гг. переселить … 3600 душ м.п. (или 1200 семейств) малороссийских казаков, войсковых обывателей, малоземельных крестьян… Весной 1849 г. началось переселение крестьян из Оренбургской и Саратовской губерний. Шесть партий переселенцев с разницей в несколько дней (с 18 по 29 мая) отправились со сборных пунктов округов Оренбургской губернии: Мензелинского (Козмодемьянской волости деревень Верхний Акташ, Дербедень, Рождественской; Ерсубаевского общества деревень Малобагряши, Шумыша, Савалеево)… Протяженность маршрутов следования составляла от 200 до 960 верст. Самый длительный маршрут был от г. Мензелинска (Мензелинск – Уфа – завод Богоявленский – Верхнее-Авсяно-Петровский завод – Верхнеуральск – Троицк – ст. Алабугская – 43 дня пути)». Из данной выдержки следует, что в административном отношении Шумыш в 1849 году принадлежал к Ерсубаевскому обществу деревень Мензелинского уезда Оренбургской губернии.
Спустя 10 лет, в 1859 году, административно Шумыш входил уже в Уфимскую губернию. Это видно из книги «Список поселенных мест 1877 г.», которая является переизданием справочника «Уфимская губерния… По сведениям 1870 года», и где имеются также данные предыдущей переписи 1859 года. В 1870 году деревня Шумыш, располагавшаяся при речке Шумышке в 104 верстах от уездного центра Мензелинска, состояла из 50 дворов. Число жителей в ней составляло 158 человек мужского пола и 179 женского. При этом записаны они были как русские в отличие от предыдущей переписи 1859 года, когда население было отнесено ко кряшенам и насчитывало 77 человек мужского и 85 женского пола.
В дальнейшем в административном отношении поселение относилось к Заинской волости Мензелинского уезда Уфимской губернии, с 1920 года – к Татарской АССР.
Возвращаясь к вопросу об имени деревни, вновь позаимствуем сведения из «Заинской энциклопедии» В.С. Малахова, свидетельствующие, что имя ей «дала речка Шумышка. Длина Шумышки, левого притока реки Зай, – 21 км и течет она, в основном, с юга на север, а в своем нижнем течении – с юго-запада на северо-восток». Здесь суффикс «-ка» свидетельствует о постепенной русификации тюркскогоназвания.
Если учесть особенности тюркских языков, то интересным для нас является взаимозаменяемость начальных звуков «ч-» и «ш-», которая уже встречалась в вариантах имени: Шумыш – Чумыш. Поэтому встреча с рекой под названием Чумыш на юге Кемеровской области тоже не вызывает удивления. Просто исторически сложилось, что для татарского и башкирского языков в начале слова характерно употребление «ш-», а «ч-» звучит в ареале хакасского и шорского языков. В казахском же языке наблюдается их чередование: «ШУ – Чу – река – шум, вода…». И на Южном Урале, где присутствуют названия казахского и башкирского происхождения, чередование начальных «ч-» ~ «ш-» тоже является обычным делом.
Названная река упоминается в одном из самых старых – «Новом и полном географическом словаре Российского государства» 1788 года: «Река Барнаул впадает в реку Обь с западной стороны, выше реки Чумыша, которая с восточной стороны в Обь впала…». А более поздний «Энциклопедический словарь» Брокгауза и Ефрона сообщает о ней следующее: «Чумыш река Томской губернии, в юго-западной части Кузнецкого и северо-восточной – Барнаульского уездов. Ч. образуется из двух рек Кара-Ч. и Томь-Ч., берущих начало в южных отрогах Салаирского кряжа…»
Следуя грамматике тюркских языков, слово шумыш правильнее разложить на корень «шу-» и суффикс «-мыш». Этот суффикс «-мыш/-миш» известен давно и весьма распространен, причем, чаще всего при образовании причастия прошедшего времени. Достаточно сказать, что ему дается характеристика в «Древнетюркском словаре», аккумулирующем лексику, которая употреблялась еще в VII-VIII вв. н. э. «Большая Советская энциклопедия» приписывает употребление суффикса «-мыш/-миш» к особенностям древнебулгарского языка, которые, наряду с другими особенностями, роднят его с современным чувашским языком. Поэтому нет ничего удивительного в употреблении наименований «Шумыш» на территориях, подконтрольных когда-то Волжской Булгарии.
Что касается корня «шу-», то зачастую в него вкладывают понятие «шум, шумливый». Но, например, в «Киргизско-русском словаре» оно переводится не только как «шум, гам, гвалт…», а также и как «дурная слава, пересуды…». Придается этому слову и, как уже было показано выше, значение «река, вода». Однако подобные характеристики не соответствуют поведению речки Шумышки: какой у неё шум и, тем более, гвалт? Да и воды в ней течёт не так уж много.
Поэтому наиболее верной и серьезно аргументированной следует считать гипотезу А.А. Свинкина, в которой применительно к Курганской области говорится, что «подобные названия можно найти в Кетовском, Шатровском, Шадринском и Каргапольском районах нашей области, в Тюменской и в Свердловской областях, в Пермском крае, в республике Татарстан и конечно на Алтае – прародине тюрков (река Шумишка).
Корень этого слова – «шу» трансформировался из тюркской праосновы «су» – «вода» и переводится, как глагол «цедить, ловить рыбу бреднем» (6, 368). В русский язык это слово пришло в название, обозначающее незаметную, но незаменимую кухонную посуду шумовку, которой и сварившееся мясо можно из супа достать, да и пельмени при необходимости выловить. Семантика глагола «ловить бреднем» говорит о небольшой глубине подобных водоёмов, медленном течении или отсутствием такового. Аффикс «миш/мыш» маркирует причастную форму прошедшего времени и выражает действие. «Шумиш» является застывшей формой, характерной для определённой категории географических водных объектов и переводится как [водоём] «рыболовный бреднем»…» Как видим, приведенные признаки точнее передают характер речки Шумышки.
Анализ глагольной основы «CYЗ», близкой по структуре к слову «су», который показан в «Этимологическом словаре тюркских языков», во многом подтверждает данный подход и иллюстрируется такими понятиями:
«цедить, процеживать, фильтровать …; очищать…; чистить…; просеивать…; перен. медленно пить…; выпить, осушить, опорожнить…;
очищаться…; быть прозрачным, чистым…
вылавливать – тат., баш., чув. (плавающее в жидкости); вынуть из воды…; черпать, вылавливать ковшом…; выкладывать, разливать – уз.; снимать (с поверхности жидкости) – тат.;
ловить рыбу бреднем…»
Такая вот получилась история с названием забытой и уже официально не существующей деревни Шумыш.
А сколько еще подобных историй и деревень, которые, тем не менее, в памяти людской должны сохраняться?